Мик Харт выступит независимым экспертом на фестивале «Золотая тень Кёнигсберга»
С Миком Хартом, известным британским журналистом, мы встретились в Калининграде на улице Черняховского, 17 в редакции газеты «Новые Колёса». Он пришёл ровно в файв-о-клок. Но мы, ломая все традиции, не планировали традиционное в это время чаепитие… Англичанин выглядел именно так, как чаще всего жителей Туманного Альбиона изображают в кино. Особенно французском… Настоящий джентльмен с благородной сединой, в светлом твидовом пальто. И, конечно, с зонтиком. У них в Лондоне то дождь, то смог… У нас в Калининграде – просто дождь.
Агенты и привидения
Заходим в редакцию. Мик осматривается по сторонам. Его приводят в восхищение аскетичные лепные потолки эпохи Веймарской республики, кёнигсбергский газовый фонарь на входе. Хард прищуривается и деловито осведомляется:
– Привидения здесь водятся?
– Бывают иногда… – в том ему отвечаю я, пока не понимая, куда клонит мой гость.
– Добрые или злые?
– Всякие… – теперь начинаю понимать ход мыслей мистера Харта.
Мы садимся в кресла.
– Мик, что привело вас в Калининград? – начинаю с дежурного вопроса.
– Я просто очень люблю Россию! – англичанин смеётся.
– А серьёзно?
– Я могу говорить открыто?
– Ну, да…
Английский юмор
– Нас никто не подслушивает? – мистер Харт делает заговорщический вид и предостерегающе поднимает указательный палец вверх. Словно указывает на невидимые в помещении микрофоны. В какой-то момент я не понимаю, терзают ли его смутные опасения или он просто шутит.
– Нет.
– Ну, там всякие агенты?.. – с самым серьёзным видом продолжает допытываться Мик.
– Не думаю…
– Тогда скажу правду, – и Харт выдерживает долгую паузу.
В редакции повисла тяжёлая тишина. Только где-то под потолком жужжала проснувшаяся после зимней спячки мартовская муха.
– Я действительно очень люблю Россию! – на одном дыхании произносит англичанин. – И Калининград!
Мик расхохотался, наслаждаясь произведённым на меня впечатлением.
– Кто бы сомневался… – пытаюсь сохранить вежливую улыбку, но не выдерживаю.
Мы хохочем вместе. Английский юмор – страшная сила.
Доктор филологии
британского военнослужащего
эпохи 40-х годов во время
одного из ретрофестивалей.
Мик Харт приехал в Калининград по каким-то своим делам. Но в мае 2019 года на международном фестивале ретроавтомобилей «Золотая тень Кёнигсберга» он будет представлять у нас всю Британскую империю. И лично её Величество королеву. Заодно и Королевский автомобильный клуб. А также предстанет независимым экспертом и войдёт в судейскую коллегию при оценке выступлений участников фестиваля на Конкурсе элегантности. Стиль, соответствие эпохе, историческая подлинность, качество реставрации – это всё по его части.
– Мик, вы профессиональный эксперт?
– Нет, я доктор филологии. Закончил университет в Норидже по специализации – английская и американская литература. The University of East Anglia… Understand?
– Yes, I know. Public research university…
– Really?.. – Мик заразительно смеётся. – А ещё я журналист. Долгое время, с 1994 по 2010 годы был редактором специализированного издания, которое публиковало обзоры потребительских качеств автомобилей.
Парламентская книга
– Обзоры потребительских качеств автомобилей?
– Ну, да...
– Что-то вроде «Топ Гира», который вёл на британском телевидении Джереми Кларксон?
– Нет, немного другое… И это совсем не телевидение. Тестовые обзоры автомобилей. В печатном издании.
– И так всю жизнь?
– Помимо автомобильного издания я ещё занимался выпуском Вестминстерского ежегодника.
– Правда? А что это?
– Ну… У нас это называют Парламентской книгой. Я брал интервью у членов парламента…
– И у всех взяли?
– У пяти-шести, кажется…
– Мик, а вы-то сами из аристократической семьи?
– Из деревни…
Письмо от президента
– Настоящей английской деревни?
– Точнее, из маленького городка под названием Аундел. Это в Северном Хэмптоншире, недалеко от Кэмбриджа. Отец – морской инженер, специалист по судовым двигателям. А мама – домохозяйка. Она-то как раз родом из той самой деревни. Дом XVIII века. Крыша, покрытая соломой… Представляете? Родители отца, которые были из города, не очень-то одобряли выбор своего сына. Разные сословия… Понимаете?
– Понимаю… Но вы рассказывали о Парламентской книге…
– Парламентской книге?.. Но это не всё…
– Да?
– Ещё я издал первую в истории книгу о Евросоюзе. Она состояла из двух частей. Первая – информация о всех главах государств. Вторая часть – биография членов парламента Евросоюза. Тираж 10 тысяч экземпляров. Я был редактором этого издания.
– Книга имела успех?
– О, да! Мне даже президент Клинтон письмо написал. Благодарил за проделанную работу.
Викторианская эпоха
– Но какая связь между журналистикой и экспертом всяких древностей? Вы же у нас на фестивале будете оценивать аутентичость и исторический стиль.
– Так это моё хобби. Я давно этим увлекался. У меня даже был магазин в Лондоне. Мы с супругой продавали предметы быта и одежду в стиле «ретро».
– Значит всё-таки бизнес.
Мик Харт с супругой возле старинного
кемпера – домика на колёсах.
– Нет, увлечение. Мы купили старинный трёхэтажный дом Викторианской эпохи в Северном Хэмптоншире, оборудовали там магазин… Скорее, это даже можно назвать музеем… Большая часть нашего собрания – одежда в стиле 30-х – 40-х годов.
– И в Англии находятся желающие покупать такую одежду?
– Их невероятно много. Эпоха 40-х годов чрезвычайно сейчас в моде…
– Но почему именно 40-х?
– Ха! – потирает руки Мик. – Чтобы это понять, надо хорошо знать историю Англии. Понимаете, у нас испокон веков существовало строгое деление на сословия.
– Это как?
– Ну, в магазин для бедняков никогда не зайдёт человек из богатых кварталов. И наоборот. И так во всём. А после Второй мировой войны, словно по мановению волшебной палочки, эти препоны рухнули. Всё во-многом изменилось. Весь мир изменился. В одночасье просто испарилось то, что нарождалось веками, тысячелетиями…
Богач, бедняк…
– До конца не улавливаю эту грань… Почему изменилось-то? Повлияли бомбардировки?
– Именно. Ведь местные жители спасались от авианалётов, спускались в бомбоубежища. И там были все вместе. Перед смертью – все равны. И каким-то образом надо выживать… И бедным и богатым. Потом ведь многие городские жители вынуждены были уехать в сельскую местность. Продовольствия не хватало. Делились самым последним. Это всё и повлияло…
– И поэтому теперь англичане вспоминают 40-е годы как эпоху, которая разрушила социальные сословия?
– Здесь немного сложнее… У нас любят прошлое. И не любят настоящее.
– Но почему?
– Не осталось национальной аутентичности.
– В чём не осталось?
– Во всём. Где традиции, устои? У себя в Англии мы их умудрились разрушить. А вот в России они есть. Здесь остались корни, связь с историей. За это я и люблю Россию!
Джайв и стиральная доска
их бракосочетания. И автомобиль и одежда – здесь всё
выдержано в стиле «ретро»
– Может, вернёмся к Англии.
– …Ох, эти 40-е годы. Для консервативной Англии изменения были поистине революционными. В память о той значимой эпохе как раз и проводятся различные фестивали, где люди могут опять окунуться в давно ушедшее время. Слушают старую музыку, танцуют свинг, джайв…
– Джайв? Самый бесшабашный латиноамериканской танец?
– Но это очень сближает…
– И в этом участвуют пенсионеры?
– Не только. Очень много молодёжи. И это особенно ценно… Такие фестивали разрушают психологические барьеры между представителями разных поколений. Уходят в небытие возрастные препоны, недопонимание… Людям становится проще общаться.
– И есть надежна на гармонию в развитии общества…
– Верно! Решается вечная проблема отцов и детей.
– И всё так просто?
– Конечно, не только фестивали здесь помогают… Кстати, знаете, ведь некоторые сторонники эпохи 40-х, особенно живущие в сельской местности, полностью отказываются от благ цивилизации. Никаких компьютеров, телевизоров, магнитофонов, айфонов, наушников и плееров. И даже стиральных машин.
– Не может быть!
– Они и бельё стирают в тазу на специальной ребристой доске!
Сидят и пьют
старинного «автопоезда» – большого семиместного
семейного автомобиля и прицепленного
к нему домика на колёсах.
– А автомобили?
– Автомобили у них, естественно, тоже старые. Из той же эпохи…
– Скажите, а такие фестивали как «Золотая тень Кёнигсберга» в Англии проходят?
– Могу сказать абсолютно точно – не проходят. У вас ведь что? Состязания по фигурному вождению. А у нас этого нет. Хозяева не любят испытывать автомобиль на прочность. Берегут. Потом у вас ещё есть Конкурсы элегантности. Но это больше французский стиль, не английский.
– И что же происходит, когда участники приезжают на слёт?
– Хозяева оставляют машины на зелёных лужайках, а сами идут петь и танцевать.
– То есть автомобили сами по себе. А хозяева – сами по себе?
– Точно. Каждый развлекает себя как может. Но всё же бывает и по-другому. Хозяева приезжают и просто сидят в машинах. Когда проводятся выставки.
– И что они делают?
– Хозяева? Едят сэндвичи. И пьют.
– Пьют? Что пьют?
– Чай и кофе.
– Скучно.
– Им так не кажется.
«У нас нет Роллс-Ройсов!»
– А давайте пофантазируем… Допустим, мы с нашим «АвтоРетроКлубом-Калининград» на будущий год приезжаем в Англию и на каком-нибудь слёте показываем такое шоу, как у нас. Фигурное вождение на время, конкурсы элегантности с красивыми девушками в вечерних туалетах. Какова будет реакция?
– Настоящая сенсация! Конечно же всем очень понравится! И русские девушки, и красивая музыка… Я посмотрел на фотографии ваших участников. Очень стильные у них автомобили.
– Так даже «Роллс-Ройсы» есть… Но у вас-то всяко их побольше будет.
Ольга Харт за рулём английского ретроавтомобиля
на фестивале, посвящённом эпохе 40-х годов.
– Вот уж не знаю… Такие автомобили на наших слётах не появляются.
– А какие появляются?
– Ну, всякие… «Форд-Префект». «Остин». Или «Хамбер»…
– А «Роллс-Ройсы»?
– Я уже сказал – их нет.
– Может, «Бентли»?
– «Бентли» – тоже нет. И «Ягуары»…
– А где же они?
– Может, в России! – и Харт хитро улыбается.
Дворцы в курятниках
– Мик, как вам Калининград?
– Так я уже здесь бывал. Но скажу одно. Калининград очень изменился в лучшую сторону. Стал более европейским городом. Вот, помню, когда только впервые приехал сюда в 2000 году… Ну, настоящий Советский город. Soviet Union! Как в фильме Спилберга. Выхожу из поезда – солдаты снег убирают. Сажусь в такси, пытаюсь застегнуть ремень безопасности. А таксист ругается: «Ты что, мне не доверяешь?» Дети на задней сцепке трамвая катались… Ну, как-то это всё… уж очень необычно. А сейчас – всё как в Европе.
– Ну, пока не всё… Мик, а что бы вы хотели перенести из Лондона сюда, чтобы ещё больше улучшить Калининград?
– Наверное, можно всё же более качественно убирать тротуары и мостовые. Видно, что пока ещё кое-где нет хозяина… Как бы это сказать… Э-э-э… Здесь принято строить дворцы в курятниках.
– Это как?
– Ну, строит человек очень большой и дорогой дом. Но его нисколько не беспокоит, что напротив дома дорога вся разбита, грязь и ямы. Спрячется у себя за высоким забором. А то, что рядом – ему безразлично. Здравая логика подсказывает, что если у человека есть деньги на такой дом, то должны быть деньги и на окружающую территорию. Чтобы дворец стоял в парке, а не на помойке…
Экспромт по-английски
– А городской транспорт в Калининграде… Как он вам?
– Ни в какое сравнение с Лондоном не идёт.
– Понимаю… Ваши знаменитые красные даблдекеры… Лондон – мировая столица автобусов. Эталон продуманной организации движения!
– Никакой не эталон. У вас здесь автобусы подкатывают к остановке каждые три минуты. А в Лондоне – интервалы большие. Впечатление такое, что транспортным компаниям безразлично, удобно ли расписание движения автобусов для горожан. Очень часто бывает, что если у человека ломается машины, то на работу он вообще добраться не может…
– До начала международного фестиваля «Золотая тень Кёнигсберга» осталось всего ничего. Что бы вы хотели пожелать участникам?
– Подготовить автомобили и историческую одежду, соответствующую эпохе. Ну, и выступить на шоу, проявив находчивость и максимум артистизма. И не забывать, что самый лучший экспромт в таких шоу – это тщательно подготовленный экспромт…
– Дадите пару советов?
– Просто пожелаю удачи!
С Миком Хартом беседовал Юрий Грозмани